Марджори в поисках пути - Страница 59


К оглавлению

59

Марджори казалось, что свадьба Маши в Эльдорадо происходила не несколько часов назад, а на прошлой неделе или в прошлом месяце. Все это событие уже поблекло: седовласый маленький муж, терменвокс, девушки Паковичи, Милтон Шварц и безумная тирада Маши перед церемонией. Настоящий момент, здесь, в гостиничном номере Ноэля, плавно смешался с прежними днями — до разрыва из-за Имоджин, до короткой эры Морриса Шапиро. Было так естественно и хорошо — снова оказаться вместе с Ноэлем. Период разрыва виделся ей страшным отрывком ее жизни. Она совсем не чувствовала себя опьяневшей, только немного уставшей и слишком веселой и напряженной.

Собрание разошлось без девяти два. Феррис предложил отвезти Марджори домой. Ноэль, без пиджака, без ботинок и с расстегнутым воротничком, сказал:

— Спасибо, Питер, я повяжу галстук и сам отвезу леди до двери ее дома.

— Тебе не надо беспокоиться. Я поеду домой с ними, — возразила Марджори, поднимаясь из низкого кресла.

— Ерунда, оставайся, где ты есть. Я приобрету репутацию невоспитанного хама, — сказал Ноэль.

Остальные распрощались. Миссис Лемберг ушла последней. Она задержалась на минуту в прихожей, перевела взгляд с Ноэля на Марджори, потом засмеялась и сказала каким-то металлическим голосом:

— Не утруждайся слишком, Ноэль. До свидания, дорогая Марджори.

Цинизм в ее голосе, очень похожем на голос матери, уязвил Марджори. Она резко поднялась из кресла, но миссис Лемберг уже закрыла дверь.

Ноэль вошел в спальню и вышел через несколько минут, просовывая темно-бордовый галстук под свой воротник. Он ничего не сказал. Он казался смущенным. Завязал галстук перед зеркалом в прихожей. Марджори ходила туда-сюда по гостиной, не совсем понимая то, что делает. Стены были обклеены обоями с желтыми и зелеными цветочками на сером фоне. Отражение Марджори двигалось взад-вперед в большом продолговатом зеркале между окон.

Ноэль спросил из прихожей:

— Ну, было забавно?

— Мне понравилось. Спасибо, что пригласил меня.

— Ты оказалась очень полезной.

— Этот старый дуэт просто пришел мне на память. Удачно.

— Устала?

— Странно, но ничуть. Я полагаю, что свалюсь, как только сниму одежду.

— Не хочешь еще выпить перед тем, как поедем?

Он надевал свой твидовый пиджак.

— Я — нет, спасибо, лучше не надо. Клянусь, я становлюсь пьяницей.

— Уверена? Там много соды и льда.

— Нет, спасибо. Я лучше поеду домой.

Она взглянула на свои часы.

— О Боже! Как это получилось, что уже столько времени?

Он сказал:

— Я, возможно, поработаю над этим номером, когда вернусь. Я никогда еще не чувствовал себя таким бодрым. Как насчет того, чтобы записать мне слова, прежде чем уйдешь?

— Я бы с удовольствием, но послушай, Ноэль, я могу поехать домой сама после этого. Тебе надо слишком много сделать…

— Забудь об этом. Мне нравится твоя компания, дурочка, неужели ты не знаешь об этом?

Он взял карандаш и желтый блокнот с пианино.

— Ты продиктуешь слова? Удивительно, как ты запомнила это старье? Я написал их огромное количество, но слова никогда мне не запоминались, только мелодии.

Марджори села рядом с ним на софу. Он держал карандаш над блокнотом. Она пристально посмотрела на него и через секунду спросила:

— Что же со мной происходит? Они просто начисто вылетели у меня из головы.

— Что?!

— Все слова. Начисто вылетели.

— Мардж, ты пела ее от начала до конца час назад?!

— Я не знаю, что случилось. Полагаю, амнезия.

Она неистово замотала головой.

— Ничего подобного со мной раньше не случалось. Это нервы? Или что? Я не могу даже вспомнить первые строчки, Ноэль.

— Ну, я их помню:


«Она была шикарна
Ее улыбка побеждала,
Это было самое веселое начало».

Марджори запиналась и подыскивала слова.

— Может быть, если ты снова проиграешь музыку…

Ноэль подошел к пианино, отдав ей карандаш и блокнот. Как только он сыграл несколько тактов, стихи сразу же пришли ей на память. Она с облегчением громко выкрикивала их и записывала, смеясь.

— Вот так так! Я уже начала думать, что потеряла память.

— В конце концов, тебе бы следовало выпить.

— Хорошо, я выпью.

Она оперлась о пианино, подбирая по слуху мелодию одним пальцем. Он принес выпивку и сел рядом с ней на скамейку.

— Неплохое маленькое пианино, правда? Взял в аренду.

— Оно напоминает мне пианино в офисе Сэма Ротмора.

— Дорогой старик Сэм. Давай выпьем за Сэма.

Он поднял бокал.

— Жаль, что в его честь мы не пьем бренди выдержки в двадцать один год, но в любом случае — это за прекрасного старого мерзавца.

— Ты видел его? — спросила она.

— Сэм здорово болен, Мардж. Он живет во Флориде вот уже целый год. Его перевели на подножный корм.

— Один из твоих немногих настоящих друзей, из всех, какие у тебя были.

— Я знаю. Ему не повезло.

Ноэль поставил свою выпивку на пианино и лениво заиграл песню любви из шоу.

— Тебе действительно нравится «Принцесса Джонс», Мардж?

— Ты знаешь, да. Мне она всегда нравилась. Не могу ничего с этим поделать. Она превосходна, Ноэль, действительно.

— Может быть, я слишком близок к ней. Сегодня вечером (и это случилось пару раз раньше, во время репетиций) это все показалось немного слабо и банально. Красивая постановка, но совсем не шоу. Я сказал это Питеру. Он говорит, что, если бы у меня не было таких депрессий, я не был бы большим автором.

59