Марджори в поисках пути - Страница 37

В течение последующего месяца были вечера, когда она почти поверила, что пришла к счастливому концу длинного тернистого пути; были моменты, когда она, сидя за своим столом в приемном отделении, лениво записывала в блокноте «Миссис Моррис Шапиро».

8. Обед в "Уолдорфе"

Марджори показалось, что Ноэль выскочил из-под земли. На этот раз это был Ноэль, точно он. Она видела его, надвигающегося на нее в толпе, тысячу раз за последние месяцы, но он всегда таял в высоком незнакомце, когда подходил ближе. А это был Ноэль. Он стоял на углу напротив нее и поджидал зеленый свет, глядя туда-сюда на движущийся транспорт. Его руки были засунуты в карманы пальто из верблюжьей шерсти; белокурые волосы развевались на ветру. Несомненно, это его решительная нижняя челюсть, высокомерный разворот плеч. Он был коричневый от загара.

Свет сменился.

Ноэль зашагал прямо к ней. Его безучастный взгляд упал на нее, и рассеянность перешла в узнавание и волнение. Казалось, он сделал рывок. Длинная рука обняла ее за талию, и он вытащил ее на тротуар.

— Не умирай, пожалуйста, посередине Лексингтон-авеню. Ты все еще дорога мне.

— Я пыталась поймать такси. Я только что от парикмахера. У меня мокрые волосы, — по-дурацки сказала Марджори.

— Прямо сейчас ты выпьешь. Со мной.

— Ноэль, это невозможно, клянусь. У меня нет ни минуты, ни секунды свободного времени. Помоги мне поймать такси, если ты хочешь быть мне полезным.

Он огляделся и помахал рукой, и появилось такси. Он затолкнул ее и сам сел рядом.

— «Уолдорф», водитель.

— Если ты едешь в «Уолдорф», это хорошо, Ноэль. Я возьму это такси оттуда прямо домой.

— Конечно.

Ноэль откинулся поудобней. Его глаза светились, блестящие и кажущиеся еще более голубыми на загоревшем лице.

— Да, Господи, это не иллюзия. Ты самое красивое живое существо. Как ты живешь?

— Старая ложь, — сказала она, жалея, что ее слова прозвучали так потрясенно и хрипло. — Очевидно, Чародей в Маске не изменился. У меня все прекрасно, благодарю.

— Почему ты так спешишь? Неужели ты не выпьешь со мной — всего пять минут? Мне многое нужно отметить, если у тебя нет повода и…

— Я не могу, Ноэль. Я ужасно опаздываю.

— Сейчас только четверть шестого.

— Я же говорю, что опаздываю.

— Я признаю, я злой негодяй и все такое, но…

— Ноэль, у меня свидание в шесть, и я должна пойти домой и переодеться, это так просто.

— Ты выпьешь со мной завтра?

— Ну, я не знаю, думаю, да, я не могу сразу вспомнить, что я буду делать завтра — во всяком случае, о сегодняшнем вечере разговора не может быть…

— Итак, завтра.

— Что?

— Я хотел увидеть, насколько ты непреклонна. Завтра я буду в Голливуде. Или разобьюсь в Скалистых горах, если удача меня покинет.

— Ты что? В Голливуд?

— Мой самолет улетает сегодня в девять вечера. Я должен вернуться в отель, упаковать вещи и уладить кое-какие дела.

— Ты живешь в «Уолдорфе»?

Он кивнул.

— Дорогой мой Ноэль. Голливуд, «Уолдорф-Астория»… Высоко взлетел, правда?

— На пенящейся волне, малышка. Здоров, расслаблен, обременен деньгами, счастлив, как жаворонок. А как у тебя дела действительно? Сними перчатки. Я хотел бы увидеть твои прекрасные руки.

— Ты сумасшедший дурак, я ничего такого не сделаю. Мы почти в «Уолдорфе», а что ты собираешься делать в Голливуде?

— Сними свои перчатки, и я расскажу тебе.

Она содрала перчатки двумя быстрыми движениями.

— Я никогда не знала такого глупца и никогда не узнаю. Так. — Она превратила свои пальцы в когти. — Хороши?

— Прелестны.

— Что?

— Нет колец. Я понимаю это так, что доктор Шапиро плохо проводит время.

— Да, черт побери, — сказала она и сразу же разозлилась на себя. Она одарила его таинственной нежной улыбкой.

— У тебя с ним сегодня свидание?

— Вот уже «Уолдорф». До свидания, Ноэль. Развлекайся в Голливуде.

— Ты вытолкнешь меня из своего такси и сразу же уедешь, да?

Такси остановилось. Она сказала:

— Точно так, дорогой. До свидания.

— Как, ты считаешь, я выгляжу?

— Похудевшим. Но все равно хорошо.

— Я поеду домой с тобой.

— О нет! Этого не надо.

— Мардж, я могу никогда больше тебя не увидеть. Ты выйдешь замуж за доктора Шапиро, и это будет невозможно. Я охотней посмотрю на тебя пять минут, чем проведу всю жизнь в Голливуде. Пожалуйста. Одну рюмку. Я положу свои часы на стол. Когда пройдет пять минут, я исчезну.

— Ты дьявол, тебя ничуть не волнует, увидишь ли ты меня еще или нет. Ты живешь в «Уолдорфе», возможно, уже несколько недель, а я о тебе ничего не слышала.

— Я приехал из Мексики позавчера, Мардж. Я знал, что ты не особенно хочешь услышать что-то обо мне. Однако ты во всем права, как обычно. — Его лицо нахмурилось. Он вылез из такси. — Я пресмыкающийся осел. До свидания.

Она протянула ему руку через открытую дверь такси.

— Я хотела тебя увидеть. Ты заставляешь меня чувствовать себя свиньей. У меня действительно свидание, Ноэль…

— Мардж, я искренне верю тебе. До свидания и благослови тебя Господь. Ты выглядишь чудесно. Я напишу тебе.

Он потряс ее руку, выражение его лица снова стало приятным и дружелюбным.

Она вышла из такси, прежде чем осознала это, и сказала:

— Ты не уйдешь, чтобы свалить вину на меня, вот так. Пять минут — это абсолютно все. Это слишком много.

Время коктейля было в полном разгаре. Прошло больше пяти минут, пока они дождались официанта, и еще чуть больше пяти минут, пока принесли выпивку. Марджори наблюдала за ползущими стрелками часов над баром, непринужденно болтая с Ноэлем. Без четверти шесть она отказалась от мысли переодеться; она возьмет такси прямо в больницу. Марджори обещала разделать индейку и помочь приготовить буфет для Благодарственного вечера врачей. Моррис собирался играть роль бармена. Она подумала, вряд ли будет иметь значение то, что она появится в своей обычной одежде на вечере; большинство сестер будет одето так же. Это решение немного успокоило ее.